Тихо. Вокруг безумно тихо. Он закрывает глаза и мир погружается в темноту. Никаких тебе напоминаний о времени, никаких сроков, никакой суеты - тишина, безвременность. Он всю неделю не мог найти себе покоя, истязал себя, мучил, ходил по поместью как призрак и никак не мог решить, когда ему лучше действовать. Правда, с датой всё само собой разрешилось, когда ему донесли, что тринадцатого июля мисс Браун сочетается узами брака с господином Гампом. Яксли считает до десяти, чтобы не потеряться в собственных воспоминаниях и не выпустить ощущение реальности. Наверное, именно сейчас Элэйн произносит клятву, его дорогая девочка клянется любить другого. Вот она целует в губы своего мужа и одними губами, повернувшись к подружкам, произносит: «Гамп». Яксли понимает, что может сойти с ума, находясь в этой темноте, окруженный мертвой тишиной. Когда-нибудь он точно свихнется, но сегодня нельзя. Сегодня великий день. Кэйвен открывает глаза и поднимается с кресла. Слева от него лежит серебряная маска, и у Пожирателя есть возможность взять ее, надеть на лицо - спрятаться. Яксли даже берет ее в руки, вертит в пальцах и кладет обратно. Ну уж нет, этот ублюдок должен видеть его лицо, должен понимать, кто его мучает, кто пускает ему кровь, кто убивает его. Яксли покидает свое поместье. На улице дышится с трудом. Воздух кажется таким липким и тягучим как клей. Он комками застревает в груди, что невозможно ничего сделать. Ни избавиться, ни продохнуть.
Она выходит из часовни, на ней белое платье, оно струится к полу легкими волнами. Что бы ты отдал, чтобы увидеть ее в свадебном наряде? Что бы ты отдал, Яксли? Всё. Всё, исключая душу: душу ты отдал Лорду, за это Она всегда будет ненавидеть тебя. Тебе следовало положить все дары к ее ногам, а ты обменял свою службу и свои идеалы на душу. Ты никогда не смог бы принадлежать Ей полностью, вот в чем главная загвоздка. Вот почему она выбрала другого. Тешишь себя надеждами, что корень всех зол именно в этом, надеешься, что разгадал ее непримиримое отрицание твоего существования. Твоя милая девочка заслуживает большего. Ты это знаешь, Гамп это знает - все это знают. Так зачем ты идешь к дверям ее нового дома? Почему представляешь, как мучительно прикончишь того сукиного сына?..
Не слушай, не слушай, не слушай эти голоса в голове. Они говорят вечно не то, что надо. Кэйвен приказывает себе дышать глубоко и спокойно, но дыхание быстро спирается и сходит почти на нет. Он еще не убивал - его руки чисты, его договор на продажу души не подписан чужой кровью, но сегодня всё изменится... Чтобы заполучить свою девочку, он будет вынужден навсегда распрощаться с остатками человечности. Какая ирония, не находишь? Яксли игнорирует ехидный голос у себя в голове и трансгрессирует с улицы. Шотландия встретила его суровым ветром и излишней влажностью воздуха. Ужасно хотелось выпить чего-нибудь крепкого, обжигающего, согревающего, но тогда Кэйвену пришлось бы проводить параллели с чужой свадьбой, он бы полагал, что пьет за счастье других. Он ненавидел тех, кто был счастливым. Вот почему он шел к дверям ее нового дома. Вот почему он представлял их мучения: всё сводилось к его непринятию чужой радости. Элэйна должна была остаться с ним, в горестях, в темноте, в сводящей с ума тишине. Ей захотелось обычного человеческого счастья? Уединения? Спокойствия? Она его не дождется. Она будет терзаться так же, как терзается Яксли. Кэйвен думал, что ему необходимо ее ненавидеть хотя бы за то, что она оставила его, но, прилагая все свои усилия, он не мог. Подходя к дому Гампов, Пожиратель представлял, как расправляется с соперником, вздумавшим тронуть его нежную девочку. Гамп вряд ли осознавал, кому перешел дорогу и что его может ожидать. Яксли часто снились дурные сны, Кэйвен думал, что иногда - вещие. Это были скорее кошмары: черные, вязкие, труднопроходимые. Кэйвен тонул в крови, и последнюю неделю он знал в чьей именно...
Неужели ты никогда не думал, как просто и легко ей будет с другим? Вернулся надоедливый гнусный голос, то ли совести, то ли психоза, и мужчина соврет ему, если скажет, что считал всегда, что Элэйна обязана быть лишь с ним одним. Да, он считает, что она предназначена для него, что Лэйна - его дар божий, но с дьяволом любой ангел потеряет крылья, а порою Яксли этой участи для нее безумно боялся. Но ты всё равно идешь к ним в дом... Всё очень просто. Я бы хотел, чтобы она исчезла из моей жизни, я бы хотел, чтобы она была счастлива, да только им придется убить сначала меня. Потому что я не оставлю ее. Никогда. Они связаны навеки вечные.
Кэйвен подошел к дверям дома. Защитные чары, скорее всего, уже оповестили хозяев о прибытии гостя. Так даже лучше. Яксли останавливается и до его слуха доноситься девичий смех. Рассудок мгновенно  затемняется, Яксли стискивает зубы до скрежета, но всё же выдержанно стучится в дверь. Ровно три раза. Приближающиеся шаги заставляют Кэйвена напрячься. Каждая мышца его тела, каждый нерв были на пределе. Голос хохотал. Всё нутро Пожирателя вторило ему. Дверь отворяется и Гамп не успевает даже слова вставить: Яксли воспользовался невербальной магией и отшвырнул его с помощью заклинания назад. Волшебник пролетел пару метров и упал спиною прямо на ступени лестницы, что вела на второй этаж. Кэйвен прошел в дом так, будто зашел к себе. Он тихо прикрыл дверь и наложил заклятие. Направив палочку на валяющегося в его ногах Гампа, Яксли холодно спросил:
- Где она?
Извращение, да, но Яксли хотел, чтобы Элэйна наблюдала за всем, что Кэйвен сделает с ее мужем; за всем, на что он готов пойти ради нее. Любой другой на его месте захотел бы уберечь девушку от такого зрелища, но только не он. Его маленькая девочка должна осознать, кого она любила и кого снова полюбит. Обязательно полюбит - Он заставит ее. Гамп кричит, чтобы его жена убегала прочь. Кэйвен накладывает Круцио на Гампа, а сам мчится в гостиную, там он заметил краем глаза движение. И верно: русоволосая бежала к тумбе, чтобы схватить волшебную палочку. Яксли замер напротив нее, ожидая ее действий. На лбу у него уже проступила испарина, волосы слиплись, вид был безумным, и всё равно он чего-то ждал. Она направила на него артефакт, а Кэйвен не верил до последнего мгновения, что она сможет использовать против него магию.
- Депримо! - неожиданно произносит девушка.
- Протего, - луч отбрасывается в сторону, взрывается картина на стене, но отсчет для Яксли уже начался, монстр выпущен на свободу. Голос ликует: твоя глупая девочка сама роет себе могилу! Убей и ее, чтобы она больше не досталась никому кроме! Кэйвен делает резкий выпад, Элэйна пугается, швыряет в него вещи, что попадались под руку, но он отбрасывает их как спички. - Экспеллиармус! - Пожиратель лишает Браун (нет, она теперь Гамп, опомнись) последней защиты. Их отделяет друг от друга обычный стол, в край которого Кэйвен вцепляется своими пальцами. - Что ты будешь делать теперь?
В гостиную буквально заползает Гамп, корчась от мук, но показывая не дюжий героизм. Лэйну, быть может, это жалкое зрелище и растрогало, Яксли же лишь взбесился еще сильнее. Он снял Круциатус и, запечатав все другие проходы, чтобы его ведьма не смогла сбежать, пересек гостиную и схватил Гампа за волосы, задирая его голову кверху:
- ОН, Лэйна? - Яксли взмахнул палочкой и правай рука мага стала неестественно загибаться в противоположную сторону, этому аккомпанировали крики и хруст ломающихся костей. Как только Элэйна дернулась, Кэйвен произнес еще одно заклинание, и девушка замерла как вкопанная. Заклятие не могло долго действовать, но ему было бы достаточно, чтобы вдоволь отомстить Гампу. - Ты могла бы носить мою фамилию, а предпочла стать вдовой Гампа, - проскрежетал сквозь зубы Яксли, вдавливая колено в спину волшебника и как бы "пришпоривая" его к полу. Ненависть сгустком подходила к горлу, резало его изнутри, что хотелось кричать. Пожиратель заметил, что Гамп тянется к волшебной палочке... Вместо того, чтобы высвободить злобу посредством вопля, Кэйвен схватил чужой артефакт и вогнал острием под ребра хозяину дома. Руки тут же залила кровь, липкая и горячая. Всё, как он себе представлял в своих кошмарах.
Было много вариантов, как умертвить Гампа. Яксли схватился за голову волшебника и рывком свернул ему шею. Быстрая смерть, резкая, неожиданная и глупая - такая, которую ублюдок и заслуживал. Кэйвен хотел даже помучить его подольше, но желания захлестнули его. Он мечтал поскорее избавиться от мужа Элэйны, сделать ее побыстрее вдовой - вот главная причина, по которой мужчина пришел в этот дом. Тут же снимается заклинание с миссис Гамп, и она молниеносно бросается на убийцу, цепляясь за его одежду, волосы, пытаясь расцарапать его лицо. Яксли перехватывает ее руки, заламывает и валит девушку на пол. Он нависает над ней и принимается без раздумий раздирать на ней ее свадебное платье. Белый режет глаза. Белый - не ее цвет. Элэйна кричит, рыдает, но Кэйвену уже плевать на все ее мольбы. В голову возбуждение бьет неразборчивым сильным всплеском. Яксли приспускает штаны, всякий раз как Лэйя дергается, он грубо пресекает ее попытки вырваться. С силой раздвинув ей ноги, мужчина рывком входит в нее. Что ты делаешь, черт тебя дери? Вопрошает голос. Делаю ее своей, честно отвечает Кэйвен, нанося глухие и жесткие удары своим телом.
Вокруг безумно тихо. Тяжелое дыхание Пожирателя наполняет гостиную, иногда слышны всхлипы Элэйны. Счастье разбито вдребезги, всё как ты и хотел, Кэйвен. Всё ради твоей единственно необходимой тебе девочки. Несчастная девочка.

Отредактировано Cavan Yaxley (2013-07-17 22:45:06)

Кэйвен не всегда был монстром. Когда-то он был дорог для друзей, для Элэйны... Когда-то даже слишком давно, кажется, что прошла вечность. Яксли не помнит, когда произошел переломный момент: вот у тебя есть близкие, и вот ты отдаляешься от них. Они зовут тебя, просят вернуться на освещенный путь, а ты гонишь от себя их наставления, ты затыкаешь уши и громко орешь, чтобы точно не расслышать их слов. Ты сделал выбор. Или кто-то сделал его за тебя, остается же только следовать по новой дороге. И если споткнешься - тебе уже никто не поможет, никто не поддержит, никто не протянет руку. Яксли остался один. Это сводило, это вызывало в нем бурю негодования и неприязни. Как?! Как все они, особенно Элэйна, могли разом отвернуться от него?! Он ведь не всегда был монстром, не всегда...
Вряд ли Лэйна вспоминала о тех днях, когда Кэйвена еще было за то любить. Вряд ли, лежа под ним сейчас, сдерживая рыдания, она думала о том, что когда-то давно он был ей дорог, что когда-то он не был пропащим. Ее ничто не утешит, Яксли злился еще сильнее от этих мыслей и становился еще грубее в обращении с невестой (если это вообще возможно). На ее теле останутся синяки, на нежной тонкой коже останутся его следы, которые она непременно скроет, потому что иметь их - стыдно. Бедную девочку изнасиловали в день ее свадьбы. Какой позор, какое клеймо. Но Кэйвен думал лишь об одном: «Теперь она моя. Она моя.» Кровь, появившаяся на юбке ее платья - тому доказательство. Движения мужчины убыстряются, он напрягается, вдавливает ее запястья в пол, утыкается носом в ее плечо и, наконец, кончает. Продолжая лежать на девушке, Пожиратель тяжело дышал. Зато соперник, что находился в паре дюймах, не дышал вовсе.
- Слезь с меня, - процедила Элэйна, и Яксли приподнимается, чтобы посмотреть ей в лицо. Его перекашивает от злобы: неужели ее переполняет столь сильное отвращение? Он ненавидит себя за то, в кого превратился, за то, что хоть и не хочет причинять своей девочке боль, всё равно медленно губит ее, мучает. Он ненавидел себя, но продолжал истязать именно Ее, будто это она повинна в том, что случилось, будто груз ответственности полностью лежал на ее худых плечах, а она с треском провалила свою миссию по спасению его души, и теперь он мстит ей, мстит самым жестоким образом.
Мужчина исполняет просьбу и "слезает" с миссис Гамп (как мерзко звучит, не правда ли?), но только для того, чтобы, застегнувшись, схватить русоволосую за локоть и с силой поднять ее на ноги. Всё происходило в таком сумбуре, в такой суматохе, что непонятно - нарочно ли Кэйвен выпустил Элэйну или случайно - но, споткнувшись, девушка упала прямо в лужу крови своего мужа. Наверное, его тело всё еще теплое, у тебя есть шанс подержаться за его руку, девочка, пока она не окончательно окоченела. Кэйвен не дает ей долго горевать, он вновь берет ее за плечи и тащит за собой, к лестнице, толкает перед собой, словно дает шанс бежать, а после в мгновение ока нагоняет и вновь накрывает ее своими руками как цепями, чтобы раз за разом показывать ей, что она в его власти, она полностью принадлежит ему и он волен делать с ней что хочет. Ей не сбежать. Ни в жизнь.
- Что ты делаешь?.. - надрываясь, спрашивает Гамп. Над Яксли берет вверх неумолимая, лютая ненависть. Жгучая, мерзкая, вязкая: если в ней раз испачкаться, то отмыться вряд ли удастся... Кэйвен доходит до второго этажа и хватает девушку за волосы, чтобы развернуть ее к себе лицом.
- Негоже оставить нетронутым брачное ложе в день свадьбы, - хрипло выдыхает он ей в губы следующие слова прежде, чем завести ее в спальню. Быть может, если бы его интересовал интерьер, он бы и заметил, как уютно всё здесь обустроено. Он бы понял, что ко всему приложил руку единственно Гамп: ничего здесь не было "от Лэйны". Увы, Яксли обстановка интересовала мало. Ему хотелось лишь наказать невесту за столь нескрываемое пренебрежение к нему, ведь он убил ради нее! А она не желает ничем платить, кроме как отвращением. Дрянная валюта, если честно.
Кэйвен заваливает Элэйн на постель, снова снимает брюки. Девушка поднимается, пытается убежать, но Яксли лишь небрежно толкает ее обратно на кровать. Он слишком долго ждал ее, чтобы теперь отпускать просто так. Он ею не насытился, он хотел большего. Лэйна понимала, что сейчас произойдет, ее сопротивление только сильнее злило его. Пожиратель был готов ударить ее, но вместо этого рывком притянул к себе и развернул, положив животом вниз. Яксли залез на кровать, сминая постель, которую так долго выбирал для ложа Гамп... А эта дуреха всё не бросала надежды вырваться! Кэйвен резко придавливает ее вниз одной рукой за шею, а второй приподнимает ее бедра, чтобы удобнее устроиться позади нее. Избавившись от мешающих перегородок одежды, мужчина рывком "вошел" в невесту, с каждым толчком он словно хотел проникнуть глубже. Когда всё подходило к логическому завершению, Яксли лишь давал себе временный перерыв, а потом вновь овладевал Элэйной. За столько лет... Он всё-таки заполучил ее, как он мог остановиться? Время для Кэйвена остановилось. Он не смог бы сказать, сколько длился весь кошмар, даже если бы и захотел. Но, наконец, он выдохся, поднялся и рухнул в ближайшее кресло, что стояло в двух шагах от кровати. Приведя себя в порядок, Пожиратель какое-то время, молча, смотрел в пустоту. Безумие отступило... И у таких, как Яксли, случались "просветления". Мужчина закрыл лицо руками:
- Прости меня. - бормотал он. Кажется, на его глазах проступили слезы.
Кэйвен поднимается с места и начинает ходить как полоумный по спальне - из угла в угол. Она никогда не простит тебя. Ты убил единственного человека, который способен был принести ей счастья. Ты убил его, а после разрушил ее детство, беспощадно вырвал ее из ее безопасного мирка. Она не сможет простить тебя, да и ты никогда себя не простишь. Это будет твое наказание, твой десятый, личный, круг ада. Яксли хватается за голову. Это вожделение, безумное возбуждение, как его возможно было унять? Этот адреналин и злоба после того, как свернул чужую шею, эту энергию нужно было выплеснуть. (Кэйвен оборачивается и с болью смотрит на лежащую на постели в разорванном платье невесту) Не таким же образом...
«Прости меня.» Шепчет Кэйвен. Потом так же неожиданно, как и появился в ее жизни, он уходит. Исчезает. Понимает, что лишь на время, потому что не сможет долго без нее, но сейчас оставляет ее. Завтра Министерство узнает о том, что в доме Гампов произошло убийство. Какая потеря, мы все скорбим. Элэйна придумает какую-нибудь историю (если вообще сможет говорить, подсказал надоедливый Голос), а потом, когда он снова соскучиться и уже не сможет, он вернется за ней. А пока надо дать ей время. Яксли надеялся, что Время хоть что-то решит за него, хоть с чем-то сможет помочь.
Сбегая по склону холма, Яксли не мог не думать о ее нагом теле, о ее нежной коже... На мгновение он замедляет шаг и хочет было вернуться. Плевать! Давай еще по разку? Кэйвен хватается за голову, трет виски и в итоге падает на колени, загребая грязь. То, как плотно она обтягивала его, то, какой чистой и невинной была до встречи с ним... а теперь испачкана в той же грязи. Он запятнал ее. Вталкиваясь в ее нутро, насильно ища себе место в ее сердце, вырывая из нее часть души... Здесь следовало говорить не «Прости меня», а «Прикончи». Убей меня, чтобы всем стало легче. Ты же хотела, почти исполнила это в гостиной пару часов назад? Яксли поднимается на ноги и оборачивается. Вернуться и всунуть ей в руки артефакт, мол, на, бей, под ребра, как он тогда твоему суженному, а хочешь - в пах. Ведь помереть он сможет лишь от твоих рук.
Пожиратель трансгрессирует и вскоре появляется на улицах Ирландии. Здесь воздух особенно чист и свеж. Мужчина возвращается домой и запирается в своем кабинете. Через какой-то период времени у него опять случиться нервический срыв и он разгромит всю комнату, а пока, эй, Голос, давай так спокойненько посидим?.. Дай мне время хоть выдохнуть. Передохнуть. На крайний случай, спокойно сдохнуть.

Отредактировано Cavan Yaxley (2013-07-19 10:36:38)